Ренессанс

Песнь двадцать шестая

Восьмое, звездное небо (продолжение)

1

Пока я был смущен угасшим взором,
Осиливший его костер лучей *
Повеял дуновением, в котором

4

Послышалось: «Доколе свет очей,
Затменный мной, к тебе не возвратится,
Да возместит утрату звук речей.

7

Итак, начни; скажи, куда стремится
Твоя душа, * и отстрани испуг:
Взор у тебя не умер, а мутится.

10

В очах у той, что ввысь из круга в круг
Тебя стезею дивной возносила,
Таится мощь Ананииных рук». *

13

«С терпеньем жду, — моим ответом было, —
Целенья глаз, куда, как в недра врат,
Она с огнем сжигающим вступила.

16

Святое Благо неземных палат
Есть альфа и омега книг, чьи строки
Уста любви мне шепчут и гласят». *

19

И голос тот, которым я, безокий,
Утешился в нежданной слепоте,
Вновь налагая на меня уроки,

22

Сказал: «Тебя на частом решете
Проверю я. Какие побужденья
Твой лук направили к такой мете?» *

25

И я: «Чрез философские ученья
И через то, что свыше внушено,
Я той любви приял напечатленья;

28

Затем что благо, чуть оценено,
Дает вспылать любви, тем боле властной,
Чем больше в нем добра заключено.

31

Поэтому к Прасути, столь прекрасной,
Что все блага, которые не в ней, —
Ее луча всего лишь свет неясный,

34

Должна с любовью льнуть всего сильней
Душа того, кто правду постигает,
Проникшую мой довод до корней.

37

Ту правду предо мною расстилает
Мне показавший первую Любовь *
Всего, что вековечно пребывает;

40

Правдивый голос расстилает вновь,
Сам о себе сказавший Моисею:
«Узреть всю славу дух твой приготовь»; *

43

И расстилаешь ты, когда твоею
Высокой речью миру оглашен
Смысл вышних тайн так громко, как ничьею».

46

«Земным рассудком, — вновь повеял он, —
И подтверждающими голосами *
Жарчайший пыл твой к богу обращен.

49

Но и другими, может быть, ремнями
К нему влеком ты. Сколькими, открой,
Твоя любовь язвит тебя зубами?»

52

Не утаился умысел святой
Орла Христова, * так что я заметил,
Куда ответ он направляет мой.

55

«Все те укусы, — я ему ответил, —
Что нас стремят к владыке бытия,
Крепят любовь, которой дух мой светел.

58

Жизнь мирозданья, как и жизнь моя,
Смерть, что он принял, жить мне завещая,
Все, в чем надежда верящих, как я,

61

И сказанная истина живая * —
Меня из волн дурной любви спасли,
На берегу неложной утверждая.

64

И все те листья, * что в саду взросли
У вечного садовника, люблю я,
Поскольку к ним его дары сошли».

67

Едва я смолк, раздался, торжествуя,
Напев сладчайший в небе: «Свят, свят, свят!»
И Беатриче вторила, ликуя.

70

Как при колючем свете сон разъят
Тем, что стремится зрительная сила
На луч, пронзающий за платом плат, *

73

И зренье пробужденному немило,
Настолько смутен он, вернувшись в быль,
Пока сознанье ум не укрепило, —

76

Так Беатриче с глаз моих всю пыль
Прочь согнала очей своих лучами,
Сиявшими на много тысяч миль;

79

Я даже стал еще острей глазами;
И вопросил, смущенный, про того,
Кто как четвертый свет возник пред нами.

82

И Беатриче мне: «В лучах его
Душа, всех прежде созданная, * славит
Создателя и бога своего».

85

Как сень ветвей, когда ее придавит
Идущий ветер, никнет, тяжела,
Потом, вознесшись, вновь листву расправит, —

88

Таков был я, пока та речь текла,
Дивясь; потом, отвагу вновь обретши
В той жажде молвить, что мне душу жгла,

91

Я начал: «Плод, единый, что, не цветши,
Был создан зрелым, праотец людей,
Дочь и сноху в любой жене нашедший, *

94

Внемли мольбе усерднейшей моей,
Ответь! Вопрос ты ведаешь заране,
И я молчу, чтоб внять тебе скорей».

97

Когда зверек накрыт обрывком ткани,
То, оболочку эту полоша,
Он выдает всю явь своих желаний;

100

И точно так же первая душа
Свою мне радость сквозь лучи покрова
Изобличала, благостью дыша.

103

Потом дохнула: «В нем * я и без слова
Уверенней, чем ты уверен в том,
Что несомненнее всего иного.

106

Его я вижу в Зеркале святом,
Которое, все отражая строго,
Само не отражается ни в чем.

109

Ты хочешь знать, давно ль я, волей бога,
Вступил в высокий сад, где в должный миг
Тебе открылась горняя дорога, *

112

Надолго ль он в глазах моих возник,
И настоящую причину гнева,
И мною изобретенный язык.

115

Знай, сын мой: не вкушение от древа,
А нарушенье воли божества
Я искупал, и искупала Ева.

118

Четыре тысячи и триста два
Возврата солнца твердь меня манила
Там, где Вергилий свыше внял слова; *

121

Оно же все попутные светила
Повторно девятьсот и тридцать раз,
Пока я жил на свете, посетило. *

124

Язык, который создал я, угас
Задолго до немыслимого дела
Тех, кто Немвродов исполнял приказ; *

127

Плоды ума зависимы всецело
От склоннностей, а эти — от светил,
И потому не длятся без предела.

130

Естественно, чтоб смертный говорил;
Но — так иль по-другому, это надо,
Чтоб не природа, а он сам решил.

133

Пока я не сошел к томленью Ада,
«И» в дольном мире звался Всеблагой,
В котором вечная моя отрада;

136

Потом он звался «Эль»; и так любой
Обычай смертных сам себя сменяет,
Как и листва сменяется листвой.

139

На той горе, что выше всех всплывает,
Я пробыл и святым, и несвятым
От утра и до часа, что вступает,

142

Чуть солнце сменит четверть, за шестым». *

1 - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8 - 9 - 10 - 11 - 12 - 13 - 14 - 15 - 16 - 17 - 18 - 19 - 20 - 21 - 22 - 23 - 24 - 25 - 26 - 27 - 28 - 29 - 30 - 31 - 32 - 33